Переворот [сборник] - Александр Щелоков

— И вы ему звонили?! Сказали, что у вас в доме посторонний мужчина?!

— Вы видите в этом нечто неприличное? — И вдруг, словно прозрев: — Неужели вы рассчитывали на роль моего любовника?!

Они посмеялись вместе.

— Ключи завезете к нам, на Кутузовский. Адрес я дам. На всякий случай, здесь на даче есть ружье.

Она повела его в кладовку и показала, где искать оружие и патроны.

* * *

Черный «мерседес» медленно въехал на улицу дачного поселка, раскинувшегося на краю красивой сосновой рощи. Проехав в глубину улицы, машина остановилась. Сергей Кремер, наиболее доверенный костолом из команды Шапиро, прошел к сторожке. Второй боевик — Костырин — прошел к даче, где, по их сведениям, был замечен Синицын.

Биолог только что вернулся с лесной прогулки и сидел на крыльце, отдыхая. Рядом, прислоненный к стенке, стоял «винчестер».

Через несколько минут к Костырину быстрым шагом подошел Кремер. Он взглянул на эмалированную табличку с номером дачи, закрепленную справа от калитки, и помрачнел. Сдвинув кепку на лоб, подтолкнул локтем в бок Костырина.

— Уходим.

— Куда?

— К чертовой матери! Давай!

— Что такое? Объясни. Разве не будем брать?

— Прокололись мы с треском, вот что. Я когда говорил: этот птицелюб — профессионал-чекист. А вы мне вместе с шефом лапшу на уши вешали: нет, нет, простак-дилетант, взять его за задницу и раздавить — пара пустяков. Вот и раздавили!

— Да в чем дело? Скажи толком.

— Ты знаешь, чья это дача? Генерала Максимова из ФСК. Иногда он сам здесь живет. Иногда крыша используется для конспиративных целей. Как в данный момент.

— Не-е мо-о-жет бы-ыть, — слегка заикаясь; протянул Костырин.

— Может. Ты знаешь, кто сюда привез Птицелюба? Жена Максимова. Он ушел с лесосклада, она его подобрала по дороге.

— Как они связались? Его же обыскивали. Я сам…

— Как и что, я не знаю, тем не менее он сумел ее вызвать.

— Что же делать?

— Линять побыстрее.

— А как насчет того, чтобы его убрать?

Кремер саркастически рассмеялся.

— Глупей ничего не придумал? Ты считаешь, он таскает записи с собой? Да они уже давно в ФСК. Для нас сейчас главное — уйти на дно. Нам они за своего человека такой бэмс устроят — будь здоров!

— Почему же до сих пор не устроили?

— Иди ты в задницу! Иногда трудно понять игры, которые ведут спецслужбы. Мы пасем его, а сами уже на чьем-то прицеле… Надо отсюда уматывать подобру-поздорову. И доложить Шапиро.

Черный «мерседес» промчался по улице дачного поселка в сторону магистрального шоссе словно кот, которого гнали собаки.

* * *

Дружков сидел в кабинете, задумчиво барабаня пальцами по столу. Крымов, расположившийся рядом с шефом, молчал, ожидая.

— Итак, Алексей, — начал Дружков, освобождаясь от мрачных мыслей, обуревавших его весь день, — давай подведем итоги. Как ты думаешь, понял что-то Васинский после нашего предупреждения?

— А черт его знает, — честно признался Крымов. — Но скорее нет, чем да.

— Думаю, ты угадал. Мои аналитики полагают, что и он отнес это событие к внутренним разборкам. Слишком нечист был этот Резо. Теперь Васинский усиливает активность. Стоит только посмотреть, какой тон взяла его пресса. Пора тебе заняться мальчиком.

— Может, все-таки начнем с кого-то посолидней? Прижмем главного редактора «Нынче» или другого. Все же фигуры? Мальчик — это пешка.

— Именно поэтому он нам и нужен. Без пешек любой король — просто ноль. Убери главного редактора, Васинский найдет другого. А вот разгребателя грязи ему найти труднее. Опыт одного предупредит других. Задумаются многие. Уверен, в их числе и главные редакторы.

— Начинать операцию?

— Начинай, но осторожно. Главное — никаких следов. В нашу сторону, разумеется. Если обнаружится хоть одна ниточка, я тебе, Алексей, башку сниму самолично.

— Без следов не обойдешься.

— Безусловно. А вот вести они должны в другую сторону. Допустим, в направлении Хрычева. Мальчик его общипал? Это известно всем. На встрече с журналистами Хрычев в сторону мальчика кулаком тряс? Тряс.

— Это нам обыграть?

— Зачем? Пресса сама обыграет. Им нужен только свершившийся факт.

— Пуля? — спросил Крымов.

— Нет, — жестко возразил Дружков. — На армейцев это не будет похоже. Они даже в Чечне вокруг одного дома грохот на весь мир подняли, помнишь? Вот и надо все делать в их стиле. Нужен взрыв, и погромче.

— Будет погромче.

— Исполнителя подобрал?

— Есть человек. Квасов Егор Фомич. Майор в отставке. Работал в наружке. Нуждается в деньгах.

— Пьет?

Крымов замялся.

— Да как сказать…

— Значит, пьет. Это недостаток, Алексей. Он у тебя и пиротехник?

— Нет.

— Кто подготовит заряд? Не у нас же его собирать?

— Есть человек. Женя Чекан. Помню, в нашей бригаде…

— Обоим заплатишь. Договорились?

* * *

В строгом генеральском кабинете — стол, пульт переговорного устройства, массивный сейф, флаг России о правую руку. Ни телевизора, ни обязательного для верноподданного служаки портрета президента за спиной. За столом, положив перед собой крепкие мужицкие руки, сидел Щукин с лицом сосредоточенным, хмурым. Рядом с ним стоял — руки по швам — полковник Яшин, такой же хмурый, хотя в глазах его поблескивали хитринки. Полковник знал способности своего генерала и ожидал, что представление будет разыграно в лучшем виде. Что-что, а подставки противников генерал Щукин умел использовать сполна.

Слева у торца стола на стуле с прямой спинкой, скромно положив руки на колени, в зеленом, облегающем красивую фигуру платье, блистая очарованием простоты, устроилась Вера Николаевна.

Взглянув на часы, полковник Яшин подал знак телевизионщикам. Ярко вспыхнули софиты. Операторы взвалили на плечи тяжелые камеры. Застрекотал киноаппарат.

— Введите задержанного, — приказал Щукин.

Отворилась боковая дверь, и в кабинет вошел Буртик, небритый, растерянный. В спину его слегка подталкивал плечистый конвоир в камуфлированном костюме с автоматом на груди.

Не доходя двух шагов до генеральского стола, Буртик остановился.

— Назовите себя, — обращаясь к нему, приказал Щукин.

— Товарищ генерал, — смущенно промямлил Буртик. — Вы меня…

— Отвечайте на вопрос, — оборвал его Щукин. — Здесь присутствуют люди, которым вы незнакомы.

Оказавшись под светом софитов, перед телевизионными камерами и окруженный микрофонами, кадровый контрразведчик, должно быть, чувствовал себя, как монашка, появившаяся голой в храме божьем.

— Майор Буртик.

— Должность?

— Но…

— Должность?

— Офицер контрразведки.

— Вера Николаевна, — уже иным тоном обратился Щукин к Самохваловой, — вы можете рассказать, что произошло между вами, корреспондентом центральной газеты, и майором Буртиком?

— Да, конечно. Майор Буртик пытался завербовать меня для слежки за вами, товарищ генерал.

Буртик стоял на дрожащих ногах, мокрый от пота, то и дело отирая лицо ладонью.

— Майор Буртик, это правда?

Буртик обреченно опустил голову и пробормотал что-то невнятное.

— Включите магнитофон, — попросил Щукин.

Полковник нагнулся, открыл ящик генеральского стола и вынул из него портативный магнитофон. Поставил на стол. Нажал клавишу. В комнате зазвучал женский голос: «Короче, если я обвиню генерала Щукина…»

— Это ваш голос, Вера Николаевна? — спросил генерал. 

— Да.

«Вам самой это ничем не грозит. Мы никому не сообщаем имена наших друзей… В деле будет фигурировать только псевдоним. Допустим, «Астра».

— Это ваш голос, майор?

— Да…

— Кто поручил вам организовать слежку за генералом Щукиным? — задал вопрос полковник Яшин. — На каком основании вы собирали на него компромат?

— Никто не поручал. Это моя личная инициатива.

— Молодец! — иронически заметил генерал. — Прикрываешь начальство? Ай, молодец! Только суд вряд ли примет такую верность долгу во внимание. А судить вас будут за попрание Конституции. У вас было разрешение прокуратуры на организацию слежки за мной?

Стрекотала кинокамера. Светили софиты. Суетились телевизионщики. Сенсация вызревала на глазах…

* * *

Генерал Ивашин, директор Федеральной службы контрразведки, сидел за столом красный от злости и негодования, душивших его. Телевизионное шоу, проведенное генералом Щукиным, видели миллионы граждан России, его наверняка записали все иностранные информационные агентства и соответствующие службы зарубежных посольств. Теперь весь мир будет смаковать историю о том, как макнули Ивашина и подчиненную ему тайную службу в вонючую лужу гласности.

— Вы хоть понимаете, чем теперь от нас воняет?

Два генерала, стоявшие перед шефом навытяжку, опустили глаза. Они не смели словами высказать свое отношение к происшедшему.